…Алька оторвалась от книги и крутанулась в кресле.

- Знаешь, сегодня мне снова приснился этот странный сон, - сказала она, упершись носком в подлокотник.

Герман закурил трубку, медленно подошел к окну. Усталыми серыми глазами он сверлил унылый пейзаж за окном: облезшие тополя во дворе и старый мусорный бак, на котором гордо восседали не менее облезшие коты. Собственно, как и всегда - беспросветная серая мгла.

- Ты что-то сказала?

- Ну, во-о-о-о-от, - жалобно протянула девчонка, - ты меня совсем не слушаешь. Она, взмахнув тоненькими косичками, откинулась на спинку своего кресла. Ее пухлые губы искривились, и она часто-часто заморгала. Еще минута, и она вновь зайдется в истерике.

Он резко развернулся, и оперевшись рукой о подоконник, переспросил: «Что там про сон?»

Алька, сделав три глубоких вдоха, и сложа руки на груди, сказала: «Мне снова приснилась она – Лестница. Та самая, у которой два направления».

- Попробую угадать, - машинально ответил Герман, - ты снова пошла вверх, и, как обычно, оказалась в коридоре с множеством дверей, и ты их стала открывать одну за другой, надеясь, сама не зная на что, пытаясь найти за дверью что-то очень важное для себя, но там либо офисный кабинет, либо учебный класс, либо комната студенческого общежития, а еще люди, которые заняты своими делами, и которым не дела до тебя; а ты идешь дальше, все такая же одинокая, и ищешь, ищешь. Я прав?

- И ничего я там не искала! – огрызнулась она, и, оттолкнувшись от стола ногами, подъехала ближе к Герману.

- Искала. Зачем же тогда с таким любопытством, с такой надеждой открывала каждую дверь и ждала, что оно произойдет?

- Не знаю. Честно, не знаю. НО… я хотела знать, что там, за дверями? А там, там обычная бытовуха. Ничего интересного.

- И ты снова разочаровалась, а когда проснулась, то почувствовала все ту же внутреннюю пустоту.

- Ты просто рентген, насквозь видишь меня. Тогда объясни мне, ну почему я в сотый раз шагаю вверх, а не вниз? Ведь у меня всегда есть выбор, куда пойти. Ну почему?

- Занятно, а вот почему ты идешь буром по этому коридору и открываешь все двери подряд, вместо того, чтобы вернуться обратно к лестнице и спуститься вниз. Может быть именно там, внизу, и находятся все ответы на твои вопросы?

- А назад нет пути, и лестницы той там уже нет.

- С чего это вдруг? Куда она подевалась?

- Просто ее нет, там уже ничего нет. Я знаю.

- Так ты оборачивалась? Смотрела назад?

- Нет. Мне это и в голову не приходило. Я шла только вперед и открывала двери, но заглянув, все равно проходила мимо. Потому что это чужое, это не для меня.

Герман, пуская колечки дыма, пристально глядел на нее. И никак не мог понять, почему этому подростку вечно снятся такие странные сны, которые не снятся ни одному взрослому. Ее сны – превосходный материал для изучения, но в них вечно чего-то не хватает, что-то эта девчонка не договаривает. Он более чем уверен, в таких блужданиях она преследует некую цель, что-то, или кого-то ищет. Но не находит, и поэтому, после пробуждения она весь день хандрит, все для нее не так, и все не то. Знать бы, что именно она ищет, он бы смог ей помочь, по крайней мере, посоветовал, как лучше искать…

Она протяжно зевнула, забыв прикрыть рот рукой: «Как же хочется спать. Ты не против, если я прикорну тут рядышком?», - и, вытянув ноги, положила голову на подоконник.

- Может быть, лучше на софе поспишь?

- Нет, тут буду, я чуть-чуть посплю.

Последние слова она сказала уже полушепотом, проваливаясь в сон. И тут же, почти мгновенно, Алька оказалась на лестничной площадке, где-то между этажами. Она, скрестив пальцы наудачу, уверенно шагнула на лестницу и пошла… ВНИЗ…